Геннадий Онищенко: В сложившихся условиях сохранение и улучшение здоровья детей является важнейшей государственной задачей

30.03.2007

Статистика последних лет свидетельствует, что здоровье российских детей и подростков ухудшается. Об основных причинах столь тревожной ситуации и о путях выхода из нее руководитель Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека, Главный государственный санитарный врач России, академик РАМН, доктор медицинских наук, профессор Геннадий Онищенко рассказал корреспонденту «ИНТЕРФАКСА» Нине Коваленко.

Геннадий Григорьевич, не секрет, что одной из острейших проблем современной России является сегодня проблема демографическая. На государственном уровне определены национальные приоритеты — увеличение рождаемости, поддержка молодой семьи и т.д.

— И это замечательно, Вы, что с этим не согласны?

Я, конечно же, согласна. Но мне кажется: добиться того, чтобы в семьях рождалось как можно больше детей — это ведь мало. Если ребенок, родившийся в общем здоровым, с первых же лет жизни набирает себе болезни, о чем свидетельствует статистика, что толку от такого роста рождаемости? Между тем здоровье детей и подростков — ни у правительства, ни у СМИ что-то ни в какие приоритеты не попадает. Так может, здесь у нас все в порядке, а статистика попросту врет?

— Тут ведь можно опираться просто на общую статистку, а можно на данные различных медицинских, эпидемиологических исследований и т.д., чтобы решить, врет тут кто или нет.

Так вот, по данным официальной статистики, общая заболеваемость детей в возрасте о 0 до 14 лет возросла за последние пять лет на 16%, подростков — на 18%.

Данные медицинских обследваний показывают, что у российских детей и подростков растет заболеваемость болезнями крови и кроветворных органов, анемией, болезнями органов дыхания, мочеполовой системы, нервной системы. Сохраняются высокие уровни алиментарно-зависимых (то есть, зависимых от питания) заболеваний — ну, это гастриты, болезни желчного пузыря, сахарный диабет.

У маленьких детей — уже диабет?

— Да, это страшно, согласен. Ну, а как вам такой показатель: каждый третий из детей, родившихся уже в XXI веке или в самый его канун, им по 6-7 лет сейчас, по показателям своего психического развития не готов к систематическому обучению.

Вот еще один показатель из разряда «пугающих»: ухудшение физического развития, нарастание процессов децелерации. Это официальное название. А если перевести на разговорный язык, это означает, что сегодня детей с низкой массой веса (страдающих «дефицитом веса») регистрируется в три раза больше, чем 10 лет назад.

Сниженные антропометрические характеристики имеют сегодня около 10% детей в России. В 1997 году эта цифра равнялась примерно 3. Это значит, что децелерация — быстро развивающаяся болезнь XXI века. И это, как Вы понимаете, уже прямая угроза национальной безопасности нашей страны…

В связи с со всем этим я хочу подчеркнуть: в сложившихся условиях сохранение и улучшение здоровья детей является важнейшей государственной задачей.

И Вы были не совсем правы, когда сказали в начале нашего разговора, что «здоровье детей и подростков не является у нас правовым, государственным приоритетом — в отличие от широко развернувшейся кампании за рост рождаемости». Нет, как раз нормативная база в области охраны детского здоровья получила значительное развитие в последние годы. Только нашей службой за три года принято почти 20 Санитарных норм и правил и Постановлений Главного Государственного санитарного врача РФ.

Вся беда в том, что все эти прекрасные пожелания, правила и инструкции не выполняются, а то и просто саботируются руководителями местных администраций.

В чем это заключается?

— Для наглядности приведу Вам некоторые данные за 2005-2006 учебный год. Понимаю, для такого оперативно работающего информагентства, как «Интерфакс», 2005 год кажется древней историей. Но для нас это последние, новейшие данные — мы не может оперировать данными за еще не закончившийся 2006-2007 учебный год.

Так вот, несмотря на абсолютно доказанный учеными разных специальностей — от педиатра до психотерапевта — вред, наносимый ребенку двух- и тем более трехсменными занятиями, в подавляющем числе регионов многие школы, или даже большинство школ, работают именно в две смены, а то и в три.

А если еще немного конкретизировать.

— Да пожалуйста. Вот Вам республика Тува. 64% школьников (37% школ) занимаются здесь в две смены. Причем это относится и к младшим классам. Это в горной Туве-то с ее суровыми зимами, коротким днем. Представьте себе маленького человечка, который тащится с рюкзаком за спиной, глубокой по понятиям тех краев ночью по потрескивающим от мороза сугробам. Или Вы всерьез воображаете, что в каком-нибудь тувинском поселки снег убирают скорее и лучше, чем в Москве?

Или в центре сибирской цивилизации — городе Омске? В Омске, кстати, так же, как и в южной Астахани, в западном Брянске большинство школ работает в две смены. И не из вредности идут школьные и губернские начальники на это. Просто не хватает школьных мест. А не хватает потому, что часть школ выходит из строя за недостатком денег на ремонт, другие школы закрывают за недостатком учеников.

Последнее — бич мелких поселений: школы закрывают по всем поселениям и везут детей в районную или городскую школы. Последние от этого разбухают, классы перегружаются, учителя, естественно, не имеют возможности уделить внимание каждому ученику. От этого — падение успеваемости, от последнего стрессы и соответственно — болезни. Все предельно просто.

А если прибавить к этому, что подавляющее большинство школьных классов обставлено мебелью, не имеющей никакого отношения к возрасту и росту учеников? И если 10-летний мальчишка сидит по 8-10 часов в день с недостающими до пола, затекающими ногами, или напротив — еле втискивается между столешницей и спинкой на те же 8-10 каждодневных часов, как отразится это на опорно-двигательном аппарате ребенка, на его позвоночнике?

А если ко всем этим и иным недостаткам (таким «мелочам», как «удобства» во дворе, отсутствие горячей воды — такие школы тоже есть, и их — не единицы) — прибавить перегруженные учебные программы, никак не соответствующие действующим в России гигиеническим требованиям и санитарно-эпидемиологическим нормам? Если все это охватить в комплексе, то и получается весьма печальный, но вполне обоснованный вывод: повышенные учебные нагрузки уже в детском возрасте в условиях нынешних российских школ формируют патологию сердечно-сосудистой системы, опорно-двигательного аппарата, приводят к изменениям функций нервной системы, к снижению зрения, изменениям в области желудочно-кишечного тракта.

Геннадий Григорьевич, просто какие-то ужасные вещи Вы рисуете. Не светлые чистые школы с бассейнами и компьютерными классами, а какие-то «ящики Пандоры» с затаившимися чудовищами, готовыми броситься на бедных детей.

— Да есть, есть — и светлые бассейны, и компьютеры. Но, во-первых, далеко не во всех из 60 с лишним тысяч общеобразовательных учреждений, за которыми осуществляется санитарно-эпидемиологический надзор. И во-вторых, никакие бассейны и уж тем более компьютеры не добавят маленькому человеку здоровья, если в 10-12 лет его нагружают пятью-шестью уроками с перерывами в 5 минут вместо 10-15 (а в 15 лет ежедневное количество уроков доводят уже до 8-10, с теми же пятиминутными перерывами на отдых), и все это поддержано в качестве «горючего» батончиком-сникерсом и бутылочкой пепси-колы из школьного буфета.

Значит, Геннадий Григорьевич, все-таки главные Ваши стрелы, в который уже раз — направлены в сторону школьного питания.

— Вы хорошо сказали, «в который уже раз».

Да, к глубокому сожалению, ситуация со школьным питанием вновь продолжает желать лучшего. А ведь некачественное, несбалансированное, лишенное необходимых витаминов, питание наносит огромный вред растущему организму, с последствиями этого питания человеку потом придется бороться всю жизнь. При этом ребенок оказывается как бы вопреки своей воле в заложниках у столь неблагоприятной для него ситуации.

Находясь в школе по 8-10 часов — он не имеет другой возможности поесть, кроме как в школьном буфете или столовой. Но там сегодня питаются около 50% учащихся 1-4 классов, 40% — учащихся 5-9 классов и 30% — старшеклассников.

Выходит, остальные вообще не питаются в течение дня?

— Выходит так, или перебиваются бутербродами, взятыми из дома, если, конечно, происходят не из неблагополучных семей, для которых нередко и бутерброд является проблемой.

Заметьте при этом, что перерыв между приемами пищи у ребенка или подростка без вреда для его здоровья не должен превышать 5 часов.

Это что касается количественной стороны. А содержание питания, его составляющие, его качество, наконец.

— Вы назвали самые ключевые моменты. И поскольку они — ключевые требования к деятельности по формированию рационов питания и его организации — Роспотребнадзор осуществил ряд организационных и практических мероприятий, направленных на устранение здесь негативных факторов.

В частности, среди выпущенных документов есть постановление, которое предусматривает оснащение за счет региональных бюджетов пищеблоков образовательных учреждений современным технологическим и холодильным оборудованием, оптимизацию рационов питания учащихся и т.д.

А в регионах какие-то инициативы в этом направлении проявляют?

— В принципе, в субъектах РФ утверждены 82 региональных программы, предусматривающие организацию производства продуктов питания массового потребления, обогащенных йодом, железом и другими микронутриентами.

Например, в Хабаровском крае в соответствии с постановлением губернатора пищеблоки всех детских и подростковых учреждений обеспечены йодированной солью, в питании используется хлеб, обогащенный йодказеином.

В Тамбовской области вопросы профилактики гиповитаминозов включены в областную целевую программу «Здоровый ребенок». Благодаря реализации пилотного проекта «Школьное молоко» все первоклассники городов Удмуртской республики получали в течение 2005-2006 учебного года порционное, витаминизированное молоко, действуют свои программы и в Челябинской области.

Так, значит, делается в части питания учащихся не так уж и мало?

— Не так уж, и это показывает, что при желании власть и деньги имеющих можно действительно сделать много. Но, к сожалению, отрицательных примеров куда больше, чем положительных.

Помимо неудовлетворительного материально-технического состояния многих пищеблоков, отсутствия во многих из них холодильного оборудования, несоблюдения санитарно-противоэпидемического режима, помимо того, что персонал пищеблоков часто не проходит гигиенической аттестации (а кое-где медицинские осмотры персонала и вовсе отсутствуют), следует иметь еще в виду и недостаточную профессиональную подготовку многих работников (ну, не пойдет повар высшей квалификации на мизерную оплату в школьный пищеблок).

И вот совершенно закономерно все это вместе взятое приводит, конечно, независимо от желания самих работников — приводит многих из них к нарушению технологии приготовления блюд и санитарно-противоэпидемиологического режима и как следствие этого — к возникновению вспышек острых кишечных инфекций и пищевых отравлений.

В 2006 году зарегистрировано 22 вспышки (в 2005 — 14) инфекционных заболеваний и пищевых отравлений с числом пострадавших 1082 человека (в 2005 году — 386 человек).

Все это мы неоднократно обсуждали, в том числе, и на селекторных совещаниях, и практически всегда проблемным вопросом в организации питания учащихся называлось недостаточное финансирование — из всех бюджетов различных уровней.

Но еще немного статистики.

Охват школьников горячим питанием в 2005-2006 учебном году хотя и несколько возрос по сравнению с предыдущим годом — с 62,9% до 68,5% — но по-прежнему остается низким. В Кабардино-Балкарской республике, Ставропольском крае, Ивановской, Курской, Омской, Тверской, Курганской, Камчатской, Ростовской, Рязанской и Читинской областях эти показатели значительно ниже, чем в целом по стране.

Образовательные учреждения по-прежнему крайне недостаточно обеспечиваются продуктами питания, обогащенными микронутриентами.

Во многих субъектах РФ учащиеся старших классов не получают горячего питания вообще, оно заменяется буфетной продукцией, что является нарушением санитарно-гигиенических норм и правил.

Или вот еще: зачастую меню составляются с учетом стоимости продуктов питания, а не физиологической потребности детей в биологически ценных веществах. В рационах имеет место невыполнение норм питания по сновным продуктам (молоку, маслу сливочному, овощам, фруктам), занижение порций готовых блюд, восполнение калорийности за счет углеводсодержащих продуктов. Вот эти последние данные меня просто убивают!

За благопристойными словами «невыполнение норм питания», «занижение порций готовых блюд», скорее всего, видимо, рассматриваются явления, которые находятся в компетенции правоохранительных органов. Особенно отличаются в этом Чувашская республика, Хабаровский край, Камчатская, Курганская, Брянская и Магаданская области.

Геннадий Григорьевич, ну, если речь пошла о воровстве — то ведь и в больницах у больных воруют, и в яслях, и детских садах. Наверняка, здесь не обойтись и без карательных мер — штрафов, которые накладывает Роспотребнадзор, но ведь тут скорее большее значение имеют социальные меры — будет у человека хорошая зарплата, он не будет тащить из детского котла.

— Да. А на зарплату нужно дополнительное финансирование. А его не хватает даже для покупки холодильника для того же школьного пищеблока…

И что же — дальше сказка про белого бычка?

— Зачем обязательно про белого бычка? Можно и про Тришкин кафтан. Залатав прореху отрезанным рукавом, целый кафтан все равно не получишь. И если уж этот кафтан тебе нужен позарез — разработай план его реставрации, найми хорошего портного, ну, а перво-наперво изыщи для этого всего деньги — столько, сколько нужно.

А если соскочить с безопасной сказочной дорожки, и представить финансирование школьного питания обычными словами, картина будет, на мой взгляд, весьма мрачная.

Да, не томите, прошу Вас!

— Сегодня средняя стоимость обедов в сельских районах не превышает 10-15 рублей, в городах — 20-25 рублей (Владимирская, Воронежская, Кировская, Курганская, Курская, Нижегородская и др).

Я уж не говорю о том, как умудряются сельские, да и городские умельцы от плиты приготовить хоть какой-то «обед» на нынешние 10-20 рублей! Но суть-то в том, что многие (если не большинство) школьники обеды-то эти покупают за свои (то есть родительские) деньги. А много ли семей среднего достатка может позволить себе выделить на обед сыну или дочери каждый день 25 рублей (да плюс столько же, если не больше, на транспорт) ?

Дело-то в том, что из федерального бюджета выделяется финансирование на питание только детям, проживающим в зоне радиоактивного загрязнения в результате аварии на Чернобыльской АЭС. То есть в Брянской, Белгородской, Воронежской, Калужской, Курской и Рязанской областях.

Оплачивает федеральный бюджет также питание детей, проживающих в некоторых дотационных территориях. Из бюджетов муниципальных образований получают дети школьного возраста из группы так называемых социально незащищенных детей (сироты, из многодетных семей, неполных с низким уровнем доходов, малообеспеченные). Дотации на питание из бюджетов муниципальных образований получают все дети из данной группы. Однако выплаты составляют — (не падайте в обморок) — от 1,5 до 85 рублей — в зависимости от возможностей бюджета муниципального образования.

От полутора рублей, нынешних? Шутите?

— Какие же шутки могут быть в этой теме? От полутора рублей — на обед. Повторяю. Вот как определено было еще в советские времена выделять из бюджета местного Совета депутатов 1,5-3 рубля (но тех, советских 1,5-3 рубля, когда 1 кг мяса стоит 2 рубля 90 копеек, 10 яиц — 90 копеек, ну, и т.д.) на обед школьника, так они сегодня и остались. Конечно, в богатых муниципальных образованиях выделяют школьнику на обед, не 1,5, а, как сказано, — до 85 рублей — ну, как в Москве, к примеру — 60-70 рублей. Но много ли в России таких городов как Москва?

Вот поэтому сегодня — в момент, когда в стране идет формирование бюджета будущего года и готовится финансовая трехлетка, и во исполнение данного в декабре 2005 года Президентом РФ поручения Министерству образования о разработке комплекса мер, направленных на организацию питания детей в школах, считаю необходимым разработать Национальный проект, направленный на улучшения организации питания в общеобразовательных учреждениях.

В этом проекте необходимо обратить особое внимание: на создание экономических механизмов по обеспечению финансирования школьного питания, отвечающего физиологическим потребностям детей и гигиеническим нормам; на совершенствование материально-технической базы школьных пищеблоков; а также — на участие бизнеса в решении этой проблемы.

ИНТЕРФАКС